Василий Иванович, Петька и Анка.

– Василий Иванович, белые сзади!
– Вперед!

– Василий Иванович! Танки в городе!
– Гони их, Петька, к черту, самим жрать нечего!

Сидят вечерком на бережку реки Урал Чапаев и Петька, чай пьют. Петька:
– Василий Иванович, ты воды бы не пил сегодня так много.
– Это почему?
– Так тебе завтра почти весь Урал переплывать...

Сидят Петька и Василий Иванович на дереве. Вдруг к дереву подходит слон и начинает его трясти.
– Василий Иванович, может здесь у него гнездо?
– Дурак ты, Петька, они в норах живут!

Бегут Петька с Василием Ивановичем от белых. Петька волочит огромный мешок.
– Василий Иваныч, давай мешок бросим.
– Нет, Петька, там план захвата Парижа.
– Василий Иваныч, давай мешок бросим. Не могу больше, и белые совсем близко!
– Нет, Петька, там план захвата Парижа. Насилу убежали.
– Василий Иваныч, покажи хоть план – то.
– Ну, открой мешок. Петька открывает мешок, а он полон картошки. Петька недоумевает:
– Василий Иваныч, где план – то?
– Ну как, Петька, тут Париж. Тут мы (раскладывая картошку).

– Василий Иваныч, ты ведро самогона выпьешь??
– Нет, ведро нет. Но отхлебну–у–у–у много!

Василий Иванович обдумывает операцию.
– Василий Иванович, в лесу белые! – кричит Петька.
– Петька, мне не до грибов.

Сидят Петька с Василием Ивановичем на завалинке. Мимо проходят бабы и говорят:
– Смотри, орел с говном сидят!
Петька:
– Ну я полетел, Василий Иванович.
– Полетишь, когда лопатой подбросят...

Петька спрашивает у Василия Ивановича:
– Кто, по – твоему, дурак?
– Это человек, который выражается так, что другой его понять не может. Понял?
– Нет...

Поймали белые Чапаева:
– Василий Иванович, сейчас мы сдерем с тебя кожу и сделаем из твоей жопы барабан. Твое последнее желание?
– Дайте мне шило... А, гады, вот вам барабан! (Тыкает себя в жопу).
– Василий Иванович, мы же пошутили!

Чапаев с Петькой пьют водку. Подходит Фурманов:
– Ого! Водка! Буду третьим!
– Нет, четвертым. Троих мы уже послали.

Чапаев с Петькой моются в бане.
– Ну и грязные у тебя ноги, Василий Иванович... – Так я и постарше тебя буду!

– Василий Иванович, презервативы американские привезли!
– Баловство все это, Петька, я вот 30 лет гильзой от трехдюймовки пользовался и еще столько же попользуюсь.

Сидит Василий Иванович на рельсах, подходит к нему Петька и говорит:
– Подвинься Василий Иванович, я рядом с тобой сяду.

Чапаев поступает в институт и проваливает экзамен.
– На чем срезался – то, Василий Иванович?
– На математике.
– А что так?
– Да понимаешь, Петька, спрашивают меня: сколько будет 0.5 плюс 0.5, а я нутром чую, что литр, а математически выразить не могу!

– Петька, седлай коня, в атаку пойдем.
– Не могу, Василий Иванович, в степи конь.
– А–а, черт с ним, завтра пойдем.

Василий Иванович грузит Фурманова:
– Я вам где командир? Я вам в бою командир! А так, ночь, полночь заходи ко мне в дом!!! Приходишь ко мне, видишь – я курю. Проходи. Садись. Закуривай! Приходишь ко мне, видишь – я чай пью. Проходи. Садись. Пей со мной чай! Приходишь ко мне, видишь – я пельмени ем. Проходи. Садись. Закуривай...

Чапаев, Фурманов, Петька пьют портвейн. Чапаев наливает себе и Фурманову полный стакан а Петьке полстакана остается. Квакнули, разлили вторую бутылку – аналогичная фигня. Тут Фурманов возмутился:
– Василий Иванович! Во второй раз можно бы и руку набить! Петька, злобно:
– Да что там руку, за такое можно и морду...

Петька выходит из штаба, а навстречу ему Василий Иванович из бани, обмотанный простыней, с чалмой на голове.
– Василий Иванович, ты прям как Джавахарлал Неру!
– Не Неру, а Нюру! И вообще, тебя не должно волновать, кого я там джавахарлал!

Велел Василий Иванович Петьке написать объявление, что во вторник будет политучеба. Петька его спрашивает:
– А как писать «вторник» или «вторнек»?
– Не знаю, Петька, посмотри в словаре. На следующий день Василий Иванович видит объявление: «Днем раньше среды будет политучеба». Он спрашивает Петьку:
– Ты что: слово «вторник» в словаре не нашел?
– Нет, Василий Иванович! Там на «Ф» только «флаг» и «фуфайка».

Василий Иванович сел пить с йогом. Налил себе и ему – выпил, а йог не пьет. Василий Иванович:
– А ты что не пьешь?
– Да я пью, телепатически... Налили по второй. Тоже самое. Налили по третьей. Вдруг, бах, йог упал. Диагноз: острое алкогольное отравление. Приезжает Чапаев домой, зовет Петьку, купили бутылку. Налили по первой. Петька выпил, а Василий Иванович – нет. Петька его спрашивает:
– Василий Иваныч, а ты что не пьешь?
– Да я пью, телепатически. Наливают по второй – то же самое. По третьей. Вдруг, бах. Василий Иванович упал. Диагноз: захлебнулся слюной.

Поступает Василий Иванович в институт. Приемная комиссия решает: такого известного человека надо обязательно принять. На вступительном экзамене у него спрашивают, указывая на портрет К. Маркса:
– Скажите кто это?
– Эээ... – Мы вам подскажем первую букву – «М».
– Махно! Ну зарос, не узнал.

Петька подбегает к Чапаеву.
– Василий Иваныч!
– Тсс, Петька...
– Что такое? (шепотом)
– У меня комар на члене... (шепотом)
– Ну и что?
– Сосет...

Сидят Василий Иванович с Петькой на рельсах, курят.
– Василий Иванович, вот ты такой умный, так объясни: рельсы гладкие?
– Гладкие!
– Колеса круглые?
– Круглые!
– Почему круглые колеса по гладким рельсам–то стучат?
– Дурак ты, Петька! Формулу площади круга знаешь?
– Пи эр квадрат?
– Вот этим квадратом и стучат!

– Василий Иваныч! Тут ваш взвод на конях проехал, все сено в колхозе сожрали!
– Неужто все?
– Нет, ну это гипербола...
– А, Гипербола! Она это может ...

Сидят Чапаев с Петькой на берегу, каждый о своем думают.
– Слушай, Петька, а давай в Америку махнем?
– Да ну, Василий Иванович, что в этой Америке, никакого кайфа...
– Дурак ты, Петька! Мы же кайф с собой возьмем!

Поймали белые Василия Ивановича и Петьку и заставили плыть по застывшему асфальту. Плывут, плывут, наконец, Петька не выдержал и говорит:
– Василий Иванович, я больше не могу!
– Плыви, Петька, плыви, а то и нырять заставят, сволочи.

Василий Иванович с Петькой уехали в Америку. Через год возвращается загорелый Василий Иванович, в шортах, жующий резинку, с обезьянкой на поводке. Анка ему:
– Василий Иваныч, ты так изменился.
– А Петька – то, Петька!

Чапаев плывет с раненой рукой, гребет – гребет одной, а над ним орел кружит. Кружит – кружит, спускается ниже, смотрит внимательно на B.И., взмывает обратно. Чапаев дальше плывет, гребет – гребет одной, а орел все кружит – кружит... Кружит – кружит, спускается ниже, смотрит опять, взмывает обратно. A Чапаев все гребет – гребет.. A орел все кружит – кружит... Снова спускается, смотрит – Чапаев у него спрашивает:
– Слышь, а ты что смотришь все?
– Сдается мне мужик, что ты дрочишь...

Запись в дневнике Чапаева: «Был бой, мы выбили белых из леса. На следующий день был очень сильный бой, белые выбили нас из леса. На третий день пришел лесник и выгнал всех нас из леса.».

– Василий Иванович, твоя кобыла кентавра родила!
– Расстреляю Петьку!

Решил Василий Иванович перевоспитываться. Поехал по путевке в Японию. Сидит в ресторане, культурный такой, ни одного нецензурного слова. А за соседним столиком девушка сидит красивая, японка. Ну, не выдержал Василий Иванович, подходит:
– Разрешите познакомиться. Как вас зовут?
– Меня? Сукасима. А вас?
– А меня Василий Иванович... самец.

Решил Василий Иванович обучить Анку счету. Зовет к себе.
– Вот, Анка, решил счету обучить тебя. Скажи, сколько будет два плюс два?
– Не знаю.
– А три минус один?
– Не знаю.
– Ну ладно, скажем так, вот мой член и член Фурманова, если сложить, то сколько будет?
– Половина Петькиного!

– Василий Иванович, а ты на танке ездить сможешь?
– А это еще что за штуковина?
– Ну, это типа коня, только из железа.
– Тогда не смогу, Анка. Яйца же не железные.

Петька увидел Василия Ивановича копающим яму.
– Василий Иванович, для чего яму копаешь?
– Фурманов предложил в партию вступать. Нужна фотокарточка по грудь.
– По грудь? А чего же ты так глубоко копаешь?
– Так я же на коне сниматься хочу!

Встречаются Василий Иванович с Петькой... Встречаются, встречаются, а пожениться никак не могут.

Петька врывается к Чапаеву.
– Василий Иванович, только что наши захватили Али Бабу и сорок разбойников!
– Али и сорок распредели по отрядам, а бабу – ко мне!

Чапаев выходит с приема, посвященному юбилею вооруженных сил. Вся улица заставлена длинными черными лимузинами. То и дело слышится:
– «Чайку» маршала такого – то, к подъезду!
– Петька! – кричит Василий Иванович. – А где моя «Чайка»?
– Тут, Василий Иванович! У газона стоит, травку щиплет!

– Василий Иванович, танк лезет!!!
– Возьми вон гранату на печке. Ступай!
Через полчаса Петька возвращается. В.И. спрашивает:
– Ну как, готов танк?
– Готов, Василий Иванович!
– Молодец! А гранату на место положи.

В черном – черном море есть черный–черный остров, на нем растет черная–черная пальма, а на пальме сидят два черных–черных человека. И один другому говорит:
– Василий Иванович, ну на хрен ты резину поджег?

– Василий Иванович, Анка к белым ползет!
– Не стреляй, Петька! Это наше бактериологическое оружие!

Василий Иванович сидит возле окна, курит и видит, как по улице идет Анка. К ней подходит Петька и начинает долго и нетерпеливо ей что–то говорить, размахивая руками. Наконец Анка кивает головой и они вместе уходят. Василий Иванович выпускает облако дыма и задумчиво произносит:
– Легче было б шашкой рубануть.

Сидят Чапаев и Петька на поляне, отдыхают. Вдруг слышно – белые идут, надо прятаться срочно. Петька в стог сена залез, а Чапаев шкуру собачью напялил (валялась случайно). Белые тут пришли, расположились, Василий Иванович бегает, потявкивает. Ну, они ему сахара дали, Василий Иванович съел, белые ржут, дали еще – съел – ржут, а Петькин стог аж трясется. А когда белые ушли, Василий Иванович у Петьки спрашивает, что, мол, все ржали? А Петька и говорит:
– Да шкуру ты задом наперед надел.

Анка приезжает из США домой, спускается по трапу самолета, и машет рукой встречающему Петьке:
– Hello, Peter!
Петька, не долго думая, отвешивает ей плюху:
– Это тебе за хайло, а за пидора в дивизии получишь...

Возвращается Петька в дивизию после неудачного поступления в Академию Генштаба:
– Срезался, – говорит Василию Ивановичу, – на Цицероне. Спросили, понимаешь, кто он такой. Я и говорю, что это конь из третьего эскадрона... – Это я виноват, Петька, – признался Василий Иванович, – я Цицерона во второй эскадрон перевел.

На поле стоит осел, старый–старый. Подходят Петька и Василий Иванович:
– Петька, как думаешь, сколько этому зверю лет?
– Судя по яйцам этому зайцу лет триста...

Петька вбегает к Василию Ивановичу:
– Василий Иванович, танки на огороде!
– Да ну их к черту! Я вчера о них новую шашку затупил.

Ползут Анка, за ней Василий Иванович, следом Петька, в разведку. Василий Иванович достает Анку расспросами:
– Анка, ты случаем в балете не была?
– Не, а чего?
– Да уж больно ноги у тебя красивые... – Анка, ты художественной гимнастикой не занималась?
– Не, а чего?
– Да уж больно фигура у тебя стройная... Надоело Петьке слушать все это:
– Василий Иванович, а ты пахарем никогда не был?
– Нет, а что?
– Да уж больно борозда после тебя глубокая...

Василий Иванович разговаривает с Анкой.
– Ты не знаешь, почему у Петьки волосы такие пышные?
– А он, Василий Иванович, волосы яйцами натирает.
– Ну, акробат.

Бегут Петька с Василием Ивановичем в атаку. Петька кричит:
– Василий Иванович! Вам штаны пулей сбило!
– Хер с ними Петька!
– Дык и я про то же.

– Василий Иванович, наши ребята поймали вражеского лазутчика. Давайте его повесим!
– Ни в коем случае! С виселицы он может разглядеть расположение нашей дивизии!

Василий Иванович и Петька договорились, что если Петька угадает, в какой руке у Василия Ивановича бутылка, – они ее разопьют, а если нет – разобьют. Петька:
– В левой?
– Думай, Петька, думай!

Василий Иваныч и Петька прыгают с самолета с парашютами. Петька кричит:
– Василий Иваныч! Пора парашюты раскрывать!
– Нет, Петька, у нас затяжной прыжок.
– Василий Иваныч, 1000 м осталось – пора!
– Рано.
– 200 м осталось!
– Рано, Петька, рано.
– 100 м осталось, Василий Иваныч!
– Рано еще.
– 2 м, Василий Иваныч!
– Какой же ты, Петька, герой, если с двух метров спрыгнуть не можешь!

Петька приходит к Василию Ивановичу и говорит:
– Василий Иванович, у Анки зуб болит.
– Ну и что?
– Так я ее пристрелил, чтобы не мучилась.

– Петька, ты почему не отдал мне честь?
– Виноват, Василий Иванович; должно быть, уснул.
– Ну, слава богу, а то я подумал, что ты меня не уважаешь!

– Василий Иванович, белые пиво с раками пьют! Василий Иванович берет бинокль, внимательно смотрит и говорит:
– Да нет, Петька, это у них рожи такие.

Отправил Василий Иванович Петьку к Фурманову денег занять. Тот возвращается:
– Василий Иванович, не дал он денег–то...
– Как не дал? А чем мотивировал?
– Ох, чем только не мативировал... И меня, и тебя, и всю нашу дивизию обмативировал...

Петька нашел популярный журнал по летному делу. Решили с Василием Ивановичем полетать на трофейном самолете. Сели в кабину, Петька читает, Василий Иванович делает.
– Завести мотор – ключ по часовой стрелке направо
– Сделано!
– Газ до упора.
– Сделано!
– Руль на себя.
– Сделано, взлетаем!
– Мертвая петля – руль до конца на себя, должны лететь вверх.
– Сделано!
– Теперь руль от себя – должны лететь вертикально вниз.
– Сделано, Петька, быстро – то как летим!
– Василий Иванович, пишут, что «Продолжение в следующем номере»!!!

– Василий Иванович, где Петька?
– На крыше антенну натягивает.
– Ну и имена пошли...

– Петька, Фурманов устал с дороги, покорми его.
– Василий Иванович, да он сыт!
– Ну, пусть поссыт, потом накормишь!

– Ты что это Анка, комдиву честь не отдаешь?
– А я уже Петьке отдала!

Петька приходит к Анке.
– Анка, пойдем в кино.
– Да не, Петька.
– Ну пойдем.
– Да нет, погода сегодня...
– Да нормальная погода, ну пойдем, а?
– Да мне и одеть то нечего.
– Ну как же нечего (лезет в шкаф) Вот же у тебя тут красное платье, зеленое, синее, здорово Василий Иванович, белое, в клеточку...

Встречает как–то Василий Иванович Анку–пулеметчицу и говорит:
– И не стыдно тебе, Анка?! Что это про тебя и про белых рассказывают?!
– Но вы же сами кричали, Василий Иванович, чтобы я их поближе подпускала…
– Ну не настолько же!

Спрашивает Петька у Василия Ивановича:
– Слышь, Василий Иванович, ты случайно не знаешь, что такое эротика?
– А это, Петька, когда после боя так устанешь, что на порнографию сил уже не остаётся!

Взяли чапаевцы станцию.
– На подъездных путях, – доложили Василию Ивановичу, – цистерна со спиртом!
– Немедленно, – приказывает Чапаев, – чтоб не догадались бойцы, g`jp`q|re надпись «Спирт», напишите формулу C2Н5ОН. К вечеру смотрит Василий Иванович, бойцы веселые ходят.
– Петька, – спрашивает он ординарца, – где это вы набрались?
– Иду по станции, – докладывает Петька, – вижу – цистерна. Написано ОН. Попробовал, точно, он!

Чапаев учит Петьку, как быть хорошим командиром:
– Вот, допустим, приходишь ты, Петька, ко мне, а я сижу, чай пью. И ты садись, чай пей. Приходишь ты, а я сижу, мясо ем. И ты садись, чай пей!

Революция кончилась. Петька с Василием Ивановичем думают о новой жизни:
– Петька, что бы нам теперь построить?
– Построим консерваторию!
– Точно! А на крышу пулемет поставим!
– А это зачем?
– Чтобы все консервы не растащили!

– Василий Иванович! А давайте откроем консерваторию!
– Да ну, Петька, на фиг! Помнишь, как мы тогда ентими консервами обожрались – месяц из сортира не вылазили!
– Дык мы еще и обсирваторию построим!

Прибегает Петька и кричит
– Василий Иванович, я Колобка зарубил!
– Как?!?!?
– Ну иду, глядь – Колобок по лесу – прыг–скок, прыг–скок. Ну я его шашкой РРРРРААААААЗЗЗЗ!!!
– Козел ты Петька! Это ж Котовский окоп копал!

Петька и Василий Иванович поехали в Африку с культурной миссией. Приезжает комиссия с проверкой и видит: Чапаев катает негра на водных лыжах. Ладно, идут дальше. Видят: Петька запряг в плуг двух негров и пашет.
– Ты что же это делаешь! Вот Василий Иванович...
– Да это он крокодила на живца ловит!

Переправа через Урал. Петька плывет на контрабасе. Его спрашивают:
– А где же Чапаев?
– А он по дну рояль толкает!

Приехал из Японии Петька – изучал карате.
– Ну, чему научился, покажи перед строем, – говорит Чапаев.
– Вынесите лом, – говорит Петька. Принесли. Он им как огреет Чапаева по спине:
– Это они так приблизительно рукой бьют.

Встреча пионеров с ветеранами.
– А сейчас перед вами выступит человек, который видел Чапаева!
– Ну, значит, идет переправа через Урал. Плывет Василий Иванович, раненый, сил уже нет...
– А дальше что?
– А дальше наш есаул скомандовал «Пли!» и больше мы его не видели!

Пошли Петька с Анкой в разведку, замаскировались под индейцев. Их перехватывают, спрашивают:
– Вы кто?
– Я индианка, – говорит Анка.
– А я... я... индипетька!

Идут как–то по пустыне Петька и Василий Иванович. Захотелось Чапаеву справить свои мужские потребности, а рядом только Петька. Ну, он и думает, как бы обмануть Петьку, чтоб он раком стал и придумал: «Скажу ему, что тут в пустыне водятся мозгоклюи, это птицы такие, и чтобы спастись от них, надо сразу голову в песок». Рассказал он все это и через некоторое время увидел в небе какую – то ворону да как заорет:
– ПЕТЬКА!!! МОЗГОКЛЮЙ!!! Петька с перепугу голову в песок сразу засунул, а Василий Иванович пристроился сзади и тащится. Вдруг слышит еле – еле голос из – под песка:
– Клюй, клюй, мозгоклюй, а до мозгов все равно не доклюешь...

Петька с Василием Ивановичем экспериментируют с верблюдом: оторвали ему одну ногу и говорят:
– Верблюд, иди! Верблюд пошел.
– Так и запишем, верблюд пошел. Оторвали вторую ногу.
– Верблюд, иди! Верблюд пошел.
– Так и запишем, верблюд пошел. Аналогично с третьей ногой. Наконец оторвали последнюю ногу.
– Верблюд, иди! Верблюд не идет.
– Так и запишем, верблюд оглох.

Чапаев переплывает Урал. Гребет одной рукой. Петька плывет рядом.
– Василий Иванович, брось чемодан!
– Не могу, Петька, там карты штаба дивизии. Две колоды.

Василий Иванович и Петька переплывают Урал. Василий Иванович из последних сил поднимает над головой чемодан.
– Брось ты чемодан, а то утонешь!
– Ни за что, это ценный стратегический материал! Когда вышли на берег, открыл Чапаев чемодан и начал раскладывать картошку:
– Вот смотри, Петька, вот наши стоят, а вот белые.

Приехал в часть к Чапаеву борец заморский на соревнования. Вызывает Василий Иванович Петьку и говорит:
– Некому, кроме тебя, с ним тягаться.
– Да ты что, он же меня заломает.
– Знаю Петька, но чтобы ни одного звука не было – умирай, но терпи. Начался поединок. Негр Петьку и так крутит, и эдак ломает.. Молчит Петька. Вдруг за 5 секунд до конца раздается дикий крик. Остался жив Петька. Лежит в госпитале. Приходит к нему Чапаев.
– Что ж ты столько терпел, а в самый последний момент закричал?!
– Да знаешь, он меня крутил – крутил, ломал – ломал, вдруг вижу я перед носом задницу. Ну, думаю, укушу гада напоследок!
– Ну?
– Своя оказалась...

Петька вытащил Чапаева из реки Урал и делает ему искусственное дыхание. Вода из Василия Ивановича все хлещет и хлещет. Подъезжает казачий разъезд. Есаул советует:
– Да вынь ты ему жопу из воды, а то весь Урал перекачаешь!

– Василий Иванович, Гольфстрим замерз!
– Сколько вам говорить: жидов в разведку не посылать!

Идет Петька, а навстречу ему Чапаев, весь облеванный.
– Откуда, Василий Иванович?
– Из последнего анекдота, Петька!

– Василий Иванович, а, Василий Иванович!
– А пошел ты, Петька, на х..! И так уже вся Москва над нами смеется!

– Петька, а Петька!
– Ну что, Владимир Ильич?

Красные и белые на позициях. Через расположение белых едет телега, на ней крестьянка. Белые задерживают. Крестьянка объясняет, что едет в соседнее село. Пропустили. Телега прибывает в расположение красных и подъезжает к штабу. Навстречу выходит Фурманов. Крестьянка снимает косынку.
– Петька! – восхищенно кричит Фурманов. – Ай да замаскировался!
– Я – то что, – скромно говорит Петька, – распрягите Василия Ивановича!

Чапаев ездил поступать в военную академию.
– Василий Иванович, все сдал?
– Нет, не все, Петька. Кровь сдал, мочу сдал, а математику не смог.

На вступительном экзамене по математике в военную академию Василий Иванович получил задание: член на многочлен разделить. И вот он плачет, а саблю точит!

На устном экзамене в академии Чапаева спрашивают, какие документы выдаются делегатам. Василий Иванович смущенно молчит. Котовский, прикрываясь ладонью, подсказывает:
– Манда – ты!
– А ты, Григорий Иванович, если тебе уши отрезать, и вовсе на жопу будешь похож!

– Ну и дуб же ты, Василий Иванович!
– Да, крепок я еще, Петька!

В бане Петька трет спину Чапаеву:
– Василий Иванович, майка показалась!

В музее революции гид демонстрирует скелет Чапаева.
– А это что за маленький скелет рядом с ним? – спрашивают его.
– Это Чапаев в детстве.

Как–то приобрел Петька новый диван. Василий Иванович улегся на нем спать. Возмущенный Петька скинул его на пол и лег на диван сам. Посреди ночи Петьку разбудил страшный крик:
– Петька, помоги, с дивана слезть не могу!

Василий Иванович, Петька и Фурманов сидят на берегу Урала и задумчиво курят траву. Плавно выдыхая дым, Василий Иванович с чувством говорит:
– Да... – Да! – мечтательно произносит Петька.
– Да – да! – подтверждает Фурманов. Впоследствии Василий Иванович говорит Петьке:
– Петька! Фурманова больше пыхтеть не берем. Болтлив!

– Василий Иванович, белого привезли!
– Сколько ящиков?

– Василий Иванович, указание спущено: аппарат сократить.
– Ты, Петька, аппарат сократи, а змеевик оставь!

Василий Иванович приехал из Москвы и спрашивает Петьку, что произошло за его отсутствие:
– Да, ничего особенного, только лопату сломали.
– Как сломали?
– Да яму копали и сломали.
– А какого хера вас понесло яму копать?
– Так собака сдохла.
– А она чего сдохла?
– Конины обожралась вот и сдохла.
– А причем тут конина?
– Да ведь конюшня сгорела.
– Как сгорела?
– Фурманов бычок бросил, она и полыхнула.
– Так ведь он же не курит.
– Закуришь тут, когда знамя полка сперли!

– Василий Иванович, можешь выпить литру?
– Могу.
– А две?
– Могу.
– А ведро?
– Не, Петька, не могу. А вот Владимир Ильич – он все сможет!

Чапаева с Петькой послали в командировку. По возвращении у них требуют отчет.
– Пили мы, – говорит Василий Иванович.
– Нет, так дело не пойдет, – говорят ему, – в отчете вы должны написать что–нибудь серьезное, например, чтение литературы. Чапаев пишет: «Купили мы с Петькой книжку, прочитали, потом сдали обложку и купили другую, прочитали. Потом пошли в библиотеку, а из нее выходит Фурманов, весь такой начитанный... ».

Чапаев делает Анке операцию аппендицита. Петька ассистирует.
– Скальпель! Спирт! Зажим! Спирт! Тампон! Спирт! Спирт! Спирт! Огурец!

Чапаев вернулся из Италии.
– Василий Иванович, скажи что–нибудь по – итальянски, – просит Петька.
– Пошел на х.., Петруччо!

Чапаев с Петькой воюют в Испании.
– Петька, что за крики, кого это там народ приветствует?
– Какую – то Долорес е**нули!
– Ну, и чего она орет?
– Кричит: «Лучше стоя, чем на коленях!».

Чапаев решил помочь сражающемуся Вьетнаму.
– Петька, достань самолет! Петька достал только мотор. Приделали мотор к забору, полетели. Вдруг – «Фантомы»! Один, другой, третий... – Василий Иванович, да рубани ты его шашкой, надоело ворота открывать!

Василий Иванович на БАМе посетил лагерь особого режима. Перед ним выстроили полосатых арестантов.
– Здравствуйте, товарищи матросы!

Пошел как–то Петька в школу каратистов на дискотеку. Ночью возвращается – весь избитый.
– Василий Иванович, вот что творят, гады... – Ничего, Петька, пошли разберемся вместе.
– А может завтра?
– Да не бойся, ты постоишь – посмотришь. Ну пошли они, Чапаев заходит, слышны дикие крики, затем тишина. Василий Иванович выходит, пошатываясь и вытирая именное оружие об траву:
– Куда им с голыми пятками да против шашки!

Василий Иванович:
– Ну, как, Петька, первый день в институте?
– Отлично! Там даже вас еще хорошо помнят! Нас с какими – то птицами сравнивали!
– Орлами, небось величали?
– Да не, вроде поменьше птичка была.
– Соколы?
– Не, лесная вроде.
– Хм. Филин... Клест... Дятел... – Во! Точно! Два долбоеба, говорят!

Чапаев с Петькой идут по Цюриху, а навстречу негр.
– Кто это? – спрашивает Чапаев.
– Не узнаешь, Василий Иванович? Солженицын!
– Надо же, Петька, как очернили человека!

Чапаев с Петькой сидят среди депутатов на съезде и смеются. Им делают замечание:
– Товарищи, как вы себя ведете во время выступления дорогого Леонида Ильича?
– Ты, Петька, говорил, что будет Райкин, а это говно какое – то!

– Василий Иванович! Американцы высадились на Луне!
– Хорошо, Петька, вон мы их куда загнали!

Петька встречает Чапаева в Тель – Авиве под еврейский Новый год.
– Шана това, Василий Иванович! (с новым годом!)
– Воистину това, Петька!

К умирающему Мао Цзе – дуну проник Фантомас и снял маску.
– Эх, Петька, разбросала нас судьба по белу свету! – сказал Мао.
– А знал бы ты, Василий Иванович, что наша Анка в Израиле вытворяет!

– Что это ты все пишешь, Петька?
– Оперу пишу, Василий Иванович.
– А про меня там будет?
– А вот опер вызовет, Василий Иванович, узнаешь!

Поймали белого офицера и, чтобы узнать у него военные тайны, напоили. Офицер все равно не колется, и Петька предлагает Чапаеву применить пытку: не дать ему завтра опохмелиться.
– Ну и изверг ты, Петька!

Петька прибегает:
– Василий Иванович! Пленного китайца поймали! Начали его пытать холодом. Дали
– Как себя чувствуешь?
– Холосо! Дали минус
– Как себя чувствуешь?
– Холосо! Дали минус 40!
– Как себя чувствуешь?
– Холосо! У нас в Якутии есе больсе бывает!

Василий Иванович как–то спрашивает у Анки:
– Анка, а зачем тебе «Тампаксы»?
– Да вот, понимаешь, в трудные моменты выручают.
– А! Это когда белые наступают?
– Нет, когда белые наступают, то не «Тампаксы», а «Памперсы» помогают!

Василий Иванович построил дивизию и спрашивает:
– Скажите, птицам деньги нужны?
– Да нет, Василий Иванович.
– Так вот, орлы! Я вашу зарплату пропил!!

Идут Петька с Василием Ивановичем по проселочной дороге. Вдруг видят – на них аэроплан пикирует. Василий Иванович орет: «Петька! Воздух!». Сиганули в канаву, самолет мимо пролетел. Петька вылезает из канавы, вытирает рукой лоб: «Уф! Пронесло!». Василий Иванович: «И меня тоже... ».

Петька с Василием Ивановичем купались и Василий Иванович потерял плавки. Ныряли – ныряли, искали – искали, вдруг Петька вынырнул и увидел вражеских всадников. Кричит:
– Василий Иванович, белые!
– Ничего, Петька, лишь бы с резинкой.

Петька прибегает:
– Василий Иванович, в Брежнева стреляли!
– И что?
– Промазали... – Эх, надо было сабелькой, сабелькой!

– Василий Иванович, кипяточку?
– На х.., Петька... А – а – а – а!

– Василий Иванович, Анку током убило!
– Как?!
– Аккумулятор на голову свалился...

Как–то раз привезли в отряд Чапаева три костюма «PUMA». Чапаев начал их распределять:
– Так. Первый костюм мы отдадим Анке, так как она у нас единственная женщина. Все:
– Ладно! Хорошо!
– Второй костюм мы отдадим Петьке, так как он мой ординарец. Все:
– Хорошо!
– Третий костюм я возьму себе. Все:
– Как? Почему?
– Потому, что факт налицо! Все никак не могут понять, что такое «факт налицо». Спрашивают у Петьки.
– Ну не скажет же вам Чапаев: «Х.. вам на рыло».

Бежит Петька к Чапаеву, кричит,
– Василий Иванович, к нам опять этот голубой х.. приехал!
– Сколько раз тебе повторять, Петька: фамилия Блюхер непереводима!

Анка приезжает с конкурса проституток с серебряной медалью. Петька и Василий Иванович:
– Рассказывай, почему второе место!
– Встретились мы в финале с француженкой. Она лежа, я лежа, она стоя, я стоя, она раком, я раком, она в рот, а я не смогла. Петька с Василием Ивановичем подумали – не дело, надо тренировать. На следующий год Анка приезжает с золотой медалью и с медалью за оригинальность. Петька и Василий Иванович:
– Рассказывай!
– Опять мы с француженкой в финал вышли. Она лежа, я лежа, она стоя, я стоя, она раком, я раком, она в рот, а я сразу два, да еще как свистну!

Петька с Василием Ивановичем работали фельдшерами. Привели jnpnbs – мычит часто!
– Петька, встань сзади, смотри в дыру, я в рот посмотрю... – Ну, как, ты меня видишь?
– Нет!
– Я тебя тоже! Пиши: заворот кишок...

Наездился Петька как–то на лошади и натер себе два больших и круглых. Приходит грустный к Василий Ивановичу и жалуется на свою беду. А тот ему, мол, Петруха, не огорчайся, а возьми кефир или сметану, налей в миску и погрузи туда свои доспехи, не пройдет и часа как будешь в строю! Сделал Петька все так, как его инструктировал Василий Иванович. В это время мимо Анка бежала и думает, дай к Петьке в гости зайду. Открывает дверь и застывает в изумлении. Спустя некоторое время выходит из транса и говорит Петьке:
– Все на свете видела, все на свете позы перепробовала, но как мужики заряжают свой аппарат – вижу впервые!

– Василий Иванович, тут вчера по телевизору показывали, что... – Петька, не ври, телевизоры еще не придумали.

Надрались Петька с Чапаевым самогона. Идут по дороге. Вдруг Чапаев останавливается и говорит:
– Слушай, Петька. Нет сил больше терпеть, а сам не справлюсь. Помоги. Пьяный Петька ошибается и засовывает руку вместо ширинки в карман. Нащупывает, вытаскивает огурец.
– Ой, Василий Иванович, я кажись тебе оторвал... – Гхмм. Странно, боли нет, только кровя по ляжкам так и хлещет...

Поехал Василий Иванович поступать в институт. Через месяц Петька встречает.
– Ну что, Василий Иванович? Сдал экзамены?
– Да понимаешь, Петька. Все сдал: кал сдал, мочу сдал, математику не сдал.
– А что ж тебя там спросили такое?
– Да понимаешь, спросили меня что такое трехчлен в квадрате. Я себе такого даже представить не мог.

Прибегает Петька к Василию Ивановичу с попугаем в клетке и говорит:
– Во, Василий Иванович, попугай. Тот вытаскивает попугая их клетки, хряп – и отвернул голову.
– Ну, попугал, ну и что теперь?

Приехали Василий Иванович с Петькой в Америку. Ну, поиздержались, пошли на пособие устраиваться. Огромная очередь, они в самом хвосте. Василий Иванович говорит Петьке:
– Что–то уж больно здесь подозрительно, сгонял бы ты, Петька, на разведку. Через некоторое время Петька возвращается, довольный:
– Все в порядке, Василий Иванович, белых впереди нет.

Петька спрашивает Чапаева:
– Василий Иванович, ты барыню можешь?
– Могу, Петька.
– А цыганочку?
– Могу, Петька, могу.
– А буги – вуги?
– А это еще что за лярва?

Петька спрашивает Чапаева:
– Василий Иванович, а что такое гласность?
– А это, Петька, когда ты можешь говорить, что захочешь, – и про меня, и про Фурманова. И ничего тебе, Петька, за это не будет – ни седла нового, ни бурки, ни отпуска!

Василий Иванович и Петька идут по пустыне нашли бутылку, на ней написано «Коньяк». Выпили, пошли дальше. Смотрят еще одна бутылка валяется, тоже написано «Коньяк». Выпили, пошли дальше. Идут уже пьяные, смотрят – еще одна бутылка валяется, не посмотрели, что написано, выпили. Ночью Петька говорит Василию Ивановичу:
– Слушай, что–то у меня жопа чешется, посмотри что было на бутылке написано! Тот читает:
– Конский жопорасширитель, одна капля на табун.